Пестрая бабочка. Боги и не боги - Страница 142

К оглавлению

142

— Перешнуруй левый ботинок. Шнурок развязывается.

— Да, спасибо.

И правда, обувь немного болталась на стопе, надо же глазастый какой призрак.

— У тебя же есть какое-то образование? — полюбопытствовал Ксерт, в голосе которого появились менторские нотки.

— Дайсарская академия Магии.

— Хм-м, неплохо. Мы коллеги. Ладно, что ты знаешь о пространстве верований?

— Первый раз слышу о таком, — призналась я, отчего он сразу поскучнел.

— Это границы обиталищ богов. Еще не мир самого божества, а то, во что верят смертные. Мы именно в таком месте. Так что все это место — одно большое материализованное суеверие. Не ищи тут логики. В это демонское болото почему-то верят, и оно такое и есть.

Я осторожно потопала ботинком по кочке, проверяя, удобно ли ноге, и медленно двинулась вдоль вешек, с завязанными на них ярко-голубыми платками.

— Что это за штуки? — спросила я, попривыкнув немного к передвижению методом «перепрыгни с кочки на кочку, аки лягушка».

Спасибо Шаггорату за эльфийские ноги и эльфийское же равновесие, и все равно приходилось постоянно цепляться за траву на кочках. В итоге я, конечно же, изрезала об нее все пальцы за первую же четверть часа. Понимаю же, что тело — не физическое, а все равно больно.

— О! Вешки! Тут надо благодарить шаманов орочьих. Они здесь бывают частенько, вот и расщедрились, помогли тем, кто идет мимо.

— Шаманы? — изумилась я, примериваясь, как бы не промахнуться мимо следующего клочка тверди. — А что они тут делают?

— Ну, как же! Сила шаманов от того, что они ходят по границе иных миров. Человеческая конституция и разум не выдержит, а орки могут.

— Да? Не знала. А я тогда тут чего делаю вообще?

— Под ноги смотри! — нагло ушел от ответа призрак, преспокойно плывущий по воздуху над топью.

— Смотрю…

Иллюстрация не заставила себя долго ждать. Мы прошли, по словам провожаемого, больше половины пути, когда неожиданно нам навстречу проплыли, взявшись будто из ниоткуда, три лодки-плоскодонки.

— Тощая… — позвал из третьего утлого суденышка знакомый голос. — Это ты?

Я обернулась, встав поудобнее, и помахала рукой. Старая деревянная лодчонка с желтым фонарем на носу медленно и печально скользила над трясиной. Пожилой орк стоял на корме и ловко управлялся с единственным веслом, беззвучно погружая его в стоячую черную воду.

— Привет, Шаман!

— Тощая… — покачал он головой, прекращая грести. — Как же так?..

Лицо его было строгим и печальным, как на парадных портретах.

— Что там прямо по курсу? — спросила я, махнув рукой в ту сторону, откуда они приплыли. — Упырей не видно?

— Нет, — покачал он головой, — кто тебя убил?

— Убил? Да нет! Я просто вот этого парня провожаю.

Ксерт тактично молчал, явно пытаясь сделаться невидимым. Разве что ножкой не шаркал. У Шамана отпала челюсть.

— Ты что тут живая бродишь?! — завопил он, размахивая откуда-то взявшимся половником. — Ты совсем долбанулась?!

Невидимое течение медленно проносило суденышко мимо кочки, на которой я балансировала сейчас.

— У нас сделка, — пожала я плечами.

— Без фонаря! Без зелий! Без наставника! Тело твое где?!

— За Хребтом.

Шаман закрыл лицо руками и что-то глухо прорычал. Мне уже приходилось оборачиваться, чтобы говорить с ним.

— Как твой демон вообще отпустил тебя сюда?!

Лодочку постепенно уносило вдаль.

— Ладно. Ладно, Тощая, вот, лови! Полезут твари, сыпь позади себя! Поняла?! И беги со всех ног! Вернешься — сразу ко мне!

Он ловко швырнул мне какой-то перевязанный витой зеленой нитью кожаный мешочек, который я едва поймала.

— Спасибо!

— Только попробуй мне умри! — кричал мне вслед орк, потрясая кулаками. — Только попробуй!!! Я тебя…

Мне было любопытно, на что хватило его фантазии, но было уже поздно. Рев и проклятия унес ветер.

— У тебя забавные знакомые, — подал, наконец, голос призрак, поглядывая на меня искоса, пока я прятала неожиданный подарок.

— У меня вся жизнь — забавная. Идем дальше?

Мы осторожно двинулись к следующей вешке, но, похоже, мне попался очень любознательный попутчик.

— А что там этот орк говорил о каком-то демоне? — осторожно полюбопытствовал Ксерт, видимо этот момент слегка напрягал перемещающуюся по краю Мертвого мира душу.

Я в это время судорожно цеплялась окровавленными от порезов пальцами за очередной пучок осоки, пытаясь не рухнуть в отвратительно пахнущую трясину. Вы никогда не замечали закономерности — чем крепче нужно держаться, тем сильнее чешется нос — нет?

— Демон, — кивнула я, вернув себе равновесие, — мой друг. И он очень хочет, чтобы я вернулась живой.

— Друг?..

— Что-то вроде того.

— Демоны едят души, — вкрадчиво проговорил Ксерт, приблизив ко мне полупрозрачное лицо, — ты, наверное, не в курсе, да?

— Не-е-ет, — я оступилась и едва не полетела в черную жижу, — я для него, как бутылка коллекционного вина. Держит в подвале и протирает от пыли. Что? Это его же слова, между прочим.

Призрак издал глухой звук, словно прочищал горло, и на какое-то время замолчал, похоже переосмысливая картину мира. Вешек, тем временем, становилось все меньше.

— Слушай, а почему люди представляют загробный мир… так? Разве они не должны придумывать что-то… более утешительное? Смерть ведь и сама по себе — штука неприятная, зачем потом еще и все это?

Он пожал плечами.

— Никогда не задавался этим вопросом. Наверное, от страха? Или это некая концепция очищения от всего плохого, что сделал в жизни?

142